Шайтанюк Александра Владимировна

В контексте психологических проблем особую актуальность приобретает вопрос о восприятии человеком городской среды. Интерес к данной проблеме возрастает за счет усиливающихся процессов урбанизации, реорганизации городской среды, изменений во внешнем облике городов и других преобразований, происходящих во многих крупных городах. Не является исключением и город Владивосток, переживающий на данный момент крупнейшие в своей истории метаморфозы, которые как нам кажется, отражаются на всех уровнях общественной жизни.

Образ города, как и всякий другой субъективный образ - сложное образование, вбирающее в себя все представления человека о мире, и одновременно трансформирующее их. Поэтому ни одно из исследований не в силах выявить весь спектр субъективных представлений о городе, оно способно осветить лишь определенную грань образа города. Максимально достоверное представление о характере восприятия города дает лишь вся совокупность накопленных знаний по этой проблеме.

Итак, проблема образа города, репрезентации городского пространства в сознании субъекта раскрывается в той или иной степени в проблематике различных направлений. На основании локализации образов можно произвести условное разделение изучаемой категории на образы, как интрапсихическое явление (внутриличностное, происходящее во внутренних структурах личности), и образы как интерпсихическое явление (межличностное, происходящее в психике нескольких субъектов, при взаимодействии психик). Перейдем к детальному рассмотрению некоторых подходов психологии, изучающих данную проблему.

Представитель поведенческого подхода Э. Толмен, исследовавший поведение крыс в лабиринте, обнаружил интрапсихическое явление, которому он дал название «когнитивная карта». Прежде всего, он имел в виду когнитивную карту местности –  то есть внутренний целостный образ пространства.[1] Современное понимание значения «когнитивных карт» гораздо шире. И если в зарубежных исследованиях  понятие «cognitive map» более или менее сохранило свое значение целостного образа местности, то в России можно встретить данный термин в значении «внутренней картины мира». В самом общем смысле когнитивная карта – это промежуточное звено, соединяющее собой две психологические составляющие – поведение и мышление.[2]

Сегодня данный подход представлен в работах Дж. Голда в рамках поведенческой географии.

Когнитивистский подход, в свою очередь, является наиболее разработанным и связан, прежде всего, с развитием когнитивной психологии. В рамках данного подхода образ города исследуется, как интрапсихическое образование и раскрывается посредством психологии образа, который понимается как продукт мыслительной деятельности человека. Согласно данному подходу категория образа не является слепком с действительности, образ в когнитивной психологии рассматривается как ментальная репрезентация объекта или события, особая работа сознания, синтез элементов, объединение которых в реальном мире может быть невозможным[3]. Из зарубежных ученых, работающих в данном направлении, стоит отметить Ч. Осгуда, Дж. Келли, У. Найссера, Р.Л. Солсо. Отечественная же наука, в рамках данного подхода, представлена такими крупными течениями как теория отражения (И.М. Сеченов, И.П. Павлов, Б.Г. Ананьев, Б.М. Теплов и др.), теория деятельности (А.Н. Леонтьев и С.Л. Рубинштейн) и психосемантика (В.Ф. Петренко, Е.Ю. Артемьева, В.П. Серкин).  Обратимся к некоторым положениям разработанным отечественными психологами.

Понятие «образ» в отечественной психологии принято использовать для обозначения продукта мышления. Оно активно разрабатывалось в советской теории отражения. В рамках данной теории образ представляет собой отражение какого-либо объекта, предмета или события. Формирование образа – это сложный развертывающийся во времени процесс, в ходе которого «отражение» становится все более адекватным предмету. Отсюда следует вывод, что образы всегда предметны. Также,  в образе проявляется опыт человека, сложившаяся у него система установок, субъективных отношений, мотивов, потребностей и целей. Другими словами, образ субъективен и не существует вне субъекта. Формулированием этих и многих других положений относительно категории образа завершился советский этап развития теории отражения.[4]

А.Н. Леонтьев  вводит понятие «образ мира» в своей одноименной статье для обозначения «многомерной квазисистемы значений», которая составляет фундаментальную основу сознания человека. Принципиальной особенностью леонтьевского взгляда на формирование образа является то, что образ рассматривается им не как результат пассивного отражения, а как результат процесса восприятия, или апперцепции, что подчеркивает ведущую роль активности самого субъекта в процессе познания.[5] Чуть подробней на уровнях апперцепции мы остановимся в следующей главе, когда будем говорить о структуре образа.

В отечественной психологии принято разделять понятия «образ мира» и  «картина мира». В статьях Е. Ю. Артемьевой, Ю. К. Стрелкова и В. П. Серкина (1983, 1991) авторы говорят о существовании трех слоев субъективного опыта:[6]

·        «перцептивный мир» – слой, включающий результат первого и второго уровней отражения согласно советской теории отражения;

·        «картина мира» - семантический слой, где следы деятельности в виде образов-представлений зафиксированы в виде многомерных отношений (хороший – плохой, сильный – слабый и т.д.), представляет собой структурированную совокупность отношений к актуально воспринимаемым объектам;

·         «образ мира» - самый глубокий,  устойчивый и малоизученный слой амодальных структур, который перестраивается только в результате осуществления действия (такта текущей деятельности), сдвигающего смыслы после достижения или недостижения значимой цели.

Таким образом, «картина мира» представляет собой систему образов (представлений о мире и месте человека в нем), связей между ними и порождаемые ими жизненные позиции людей, их ценностные ориентации, принципы различных сфер деятельности. Картина мира служит индивидуализированной культурно-исторической основой восприятия, определяет понимание мира, своеобразие интерпретации любых событий и явлений. Однако субъектом картины мира, в отличие от образа мира, может быть как отдельный человек, так и разнообразные социальные общности (этнические, религиозные, профессиональные).[7] Картина мира, по сравнению с образом мира, является временным, более гибким образованием, и может меняться с течением жизни человека под воздействием окружающей реальности.

В рамках социального подхода проблема образа города, интерпретируется следующим образом: образ города – это интерпсихическое явление, нечто, схожее на конструкт, который присущ не одному отдельному индивиду, а определенной группе людей. Восприятие индивидуально, но в тоже время социокультурно.[8] Существуя в форме индивидуального эмоционального и сенсорного переживания, образ одновременно характеризует  общезначимое содержание. Идентификация человека с социокультурной группой актуализирует в индивидуальном сознании предметы и параметры среды, значимые  для группы в целом.[9] Иначе говоря, человек смотрит на мир через призму групповых норм.

Данный подход представлен в работах французских психологов, авторов социально-психологических теорий социальных представлений и ментальности (Л. Леви-Брюль, Л. Февр, С. Московичи, К. Линч).

Стоит отметить, что данный подход имеет, помимо теоретических наработок, широкое практическое применение. Другими словами, авторы данных теорий успешно проверяли свои гипотезы  на практике.

 Понятие ментальности впервые встречается в работах Л. Леви-Брюля и понимается им, как система коллективных представлений, однонаправленность мыслей. И именно с его работ пошло дальнейшее распространение данного термина. Проводя аналогию с отечественными понятиями ментальную карту можно считать эквивалентом такому понятию, как «семантическое пространство» или «ментальная репрезентация» (картину мира человека – его внутренняя система значений). [10] Ментальные карты имеют много общего с так называемы­ми когнитивными картами. Иногда в специальной литературе эти термины употребляются через запятую, как синонимы. Тем не менее, различие все же есть: когнитивные карты призваны фиксировать, прежде всего, пространственные представления, со­держащиеся у людей в головах.[11]

 К. Линч провел в 1960 году интересную серию исследований о восприятии различными людьми одного и того же города. Под образом города учений понимал общий ментальный рисунок внешнего физического мира города[12]. Одним из главных результатов исследования, основанного на оригинальной методике индивидуального картографирования центральной части города, явилось то, что восприятие (образ) города у разных людей существенно разнится. В свою очередь, восприятие зависит от целого ряда причин, в числе которых возраст, социальное положение, статус, уровень образования.[13]

Американский социальный психолог С. Милграм, пытаясь объяснить причину данного феномена, пришел к выводу, что ментальные карты основываются на личном опыте, интересах и собственных знаниях о социально значимых “важных зонах” города. Как отмечал сам С. Милграм в своей работе: «Ментальная карта — это образ города, который живет в сознании человека: улицы, кварталы, площади, имеющие для него важность, связывающие их устойчивые маршруты передвижений и ассоциативные цепочки, эмоциональная нагруженность каждого из элементов городской среды».[14] Реальный город закодирован в сознании: можно сказать, что у каждого существует свой внутренний город. Даже если реальный город будет разрушен, его можно восстановить по ментальной модели.

Также следует отметить, что город - скорее образ, созданный социумом, чем материальная реальность. Но необходимо добавить к этому важный вывод: восприятие города - это также явление общественное, и в качестве такового требует изучения, как в коллективном, так и в индивидуальном аспекте. Не только то, что существует, но и то, что выдвигается на первый план обществом, становится заметным в сознании отдельного человека. Город является коллективным представлением в такой же степени, в какой он представляет собой конгломерат улиц, площадей и зданий. Мы распознаём основные составляющие этого собирательного образа, не только изучая ментальную карту отдельного человека, но и учитывая то общее, что свойственно разным людям.

С позиции теории социальных представлений, разрабатываемой С. Московичи, образ города – это и результат осмысления окружающей действительности одного индивида, и коллективное творение. Коллективный образ города (другими словами, ментальная карта) сочетает в себе элементы образа, свойственные каждому из тех, кто внес в него свой вклад. Поэтому, обращаясь к данной теории, можно утверждать, что структура образа города группового субъекта представляет собой систему социальных представлений определенной группы о городе, в котором она проживает, и, следовательно, который воспринимает как среду своего обитания, пространство своей жизнедеятельности.[15] Люди “строят” свой город в воображении, используя для этого различные детали городского ландшафта. При этом важно заметить, что восприятие города у разных людей может отличаться весьма существенно, и такие, созданные в воображении, города являются максимально индивидуализированными.

Таким образом, в психологии не существует единого понимания проблемы образа города. И в данной статье было рассмотрено несколько основных подходов в изучении образа города (поведенческий, когнитивистский и социальный), а также была дана их краткая характеристика, что позволило, нам конструировать следующее определение образа города - под образом города мы понимаем, прежде всего, репрезентацию городского пространства (физического, социального, культурного, языкового, информационного и др.) в сознании субъекта (индивида или социальной группы); сложную конструкцию, состоящую из элементов двух типов: образов и понятий.^[16]

Список литературы

1.   Артемьева, Е.Ю. Описание структур субъективного опыта: контекст и задачи/ Е.Ю. Артемьева,  Ю.К. Стрелков, В.П. Серкин // Мышление, общение, опыт. – Ярославль, 1983. – С. 99-107.

2.   Вагин, В. В. Социология города [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Vagin/index.php

3.   Веселкова, Н. В. Ментальные карты города: вопросы методологии и практика использования / Н. В. Веселкова //  Cоциология: 4М. – М. : 2010. – № 31. – С. 5-29

4.   Давыдкина, Л.В. Исследования образа города Самары [Электронный ресурс]  / Л.В. Давыдкина // Современные исследования социальных проблем (электронный научный журнал).– 2012.– №1 (09). – Режим доступа: http://sisp.nkras.ru/issues/2012/1/davydkina.pdf

5.   Ениколопов, С.Н. Три образующие картины мира / С.Н. Ениколопов // Образ мира. – 1997. – С.35-36.

6.   Жданова, С. Ю. Структура городских потребностей у жителей городов-побратимов / С.Ю. Жданова, О.И. Кильченко // Вектор  науки ТГУ.– 2011. – 4(7).

7.   Завалова, Н. Д. Образ в системе психической регуляции деятельности / Н. Д. Завалова, Б. Ф. Ломов, В. А. Пономаренко. – М. : Наука, 1986. – 167 с.

8.   Леонтьев, А. Н. Образ мира / А.Н. Леонтьев // Избранные психологические произведения. В 2 т. Т. 2. – М. : Педагогика, 1983. ­– С.251-262.

9.   Линч, К. Образ города / К. Линч. – М. : Стройиздат, 1982. – 328 с.

10.       Милграм, С.  Эксперимент в социальной психологии / С. Милграм.  –  3-е изд. – СПб. : Питер, 2000. – 336 с.

11.       Пирогов, С.В. Социология города / С.В. Пирогов. – Томск, 2003. – 148 с.

12.       Семенова, Т.В. Теоретические и прикладные аспекты социально-психологического исследования городской ментальности: дис. ... д-ра психол. наук. – Самара, 2007. – 414 с.

13.       Серкин, В. П. Методы психологии субъективной семантики и психосемантики: учеб. пособие  / В. П. Серкин. ­– М. : Пчела, 2008. – 382 с.

14.       Смирнов, С.Д. Психология образа: проблема активности психического отражения / С.Д. Смирнов. – М. : Изд. МГУ, 1985. – 232 с.

15.       Толмен, Э. Когнитивные карты у крыс и у человека: хрестоматия по истории психологии. – М. : Изд-во МГУ, 1980. С. 63-69.