Самое привлекательное и бесконечно интересное для человека слово - его имя. Но многие практически ничего не знают о значении русских и славянских имён. Более того, не знают, за незначительным исключением, и самих русских и славянских имён. В этом вопросе много веков царит искусственно созданная чехарда.

Возьмите любой словарь-справочник так называемых «русских имён» - и вы найдёте там русского едва ли не один процент. Общеупотребительные сейчас имена Елена, Ирина, Анна, Раиса, Виктор, Семён, Илья, Вениамин, Николай, Пётр, Павел, Сергей, Андрей, Алексей, Александр, Дмитрий - не русские.

Доходит до того, что, например, в словаре «Славянская мифология от А до Я» (изданном под патронажем Н.И.Толстого) одним из персонажей славянской мифологии объявлен... Иуда (ему посвящена обширная статья). Воистину, всё поставлено с ног на голову! Те, кто читали этот словарь, - вы действительно думаете, что Иуда - изначально славянский персонаж?

Древние египтяне считали, что имя тесно связано с индивидуальностью. Безымянное существо не могло быть представлено богам. В дохристианском мире, где были обожены все явления природы, всё, населяющее её, все вещи, ни одна сотворенная вещь не существовала без имени.

Человек, не имевший имени, с точки зрения божественных сил находился в худшем положении, чем самый ничтожный неодушевлённый предмет. Увековечение имени отца (деда, ближайших родственников) - первейший сыновний и родовой долг. А содержание гробниц в хорошем состоянии, позволявшем прочесть имена тех, кто лежит в них, считалось в Древнем Египте одним из самых похвальных деяний.

Имя человека вечно. Не случайно мы поминаем по имени даже умерших очень давно, тех (пращуров), о ком почти ничего не помним, кроме имени. В Упанишадах сказано: «Когда умирает человек, то что не оставляет его? - имя. Поистине имя - бесконечно... с его помощью он обретает бесконечный мир».

Бог создал людей, разделив их по племенам и национальностям; каждый созданный Богом народ хранил-охранял ядро своей культуры, свои верования, неприкосновенность генетического кода своего рода-племени.

Одним из сильных защитных средств против любого инородного вторжения, изменяющего генетический аппарат, разрушающего устои и цельность сознания, было национальное поименование, прозвание людей словами из родного языка. Даже слова самого «низкого» ряда, как это ни парадоксально, защищали род и народ от утраты самосознания, а значит, от гибели, - не говоря уже о возвышенных, полных энергии, силы, духовно обязывающих именах, которых было немало.

Каковы же эти заветные славянские и русские имена? Здесь не только известные Владимир, Святослав, Борис, Владислав, Всеволод, Вячеслав, Глеб, Мстислав, Ростислав, Юрий, Ярополк, Светлана, Людмила, но и имена, отлучённые от нас христианством; сейчас они будто «страны незнаемые» - имена, которые мы нынче читаем почти как иностранные: Борислав, Боян, Брячислав, Богумир, Бравлин, Буривой, Вратислав, Вышан, Вратимир, Всеслав, Вышеслав, Годимир, Гостята, Гостомысл, Гремислав, Даброгез, Дакша, Дорож, Дарослав, Дер-жикрай, Добрава, Добровит, Добромир, Доброслав, Драгомир, Дружина, Еруслан, Ждан, Жданимир, Ждислав, Завид, Званимир, Звенец, Звенислав, Земомысл, Зоремир, Истр, Мстислав, Исток, Искра, Истома, Избава, Коловрат, Кресимир, Крепимир и многие другие, которые вы найдёте в настоящем «Словаре». Эти имена, большей частью, имеют достаточно чёткую семантику и привычную структуру.

В Древней Руси существовала культура имени. У простого народа принято было до года, трёх или семи лет (в разных регионах славянско-русского мира свои традиции) скрывать имя ребёнка от злых сил, нечисти, сглаза, смерти, так как оно - своеобразный код: кто им владеет, тот обладает влиянием на носителя имени. Вспомните: знание имени позволяло творить заговоры, наводить порчу. А младенец со своими ещё не окрепшими душой и сознанием не был способен противостоять злу, защитить себя.

Поэтому детей до поры называли «временными» именами: Первой, Третьяк, Малыш, Мальчик, Мужик, Меньшой, Большой, Баба (похож на бабушку), Дед (похож на дедушку), Семя; Незван, Зван, Ждан, Неждан, Найдён, Прибыток - в зависимости от обстоятельств рождения; Крикун, Горлан, Молчун, Сопелка, Будилко, Плакса, Спячий, Говорун, Пивень, Соловей, Кукушка - в зависимости от поведения младенца; Краден, Куплен, Ненаш, Нехорош, Некрас - обманные имена; Смерть, Мара, Марья, Вук, Волк, Медведь - обманные имена для устрашения злых духов и т.д.

При обряде первого пострижения волос в год, три, семь лет человеку давали новое, постоянное имя. К этому времени он уже успевал как-то проявить себя, свой характер, и имя предка получал соответствующее: если был воинственный - имя предка-героя, если добрый и ласковый - имя мирное, нежное, любовное. При этом происходил особый священный ритуал очищения ребёнка огнём костра или печи. Обряд совершала одна из старейших женщин рода. Помните сказочки для детей, где Баба Яга (прародительница) на деревянной лопате для выпечки хлебов «перепекает» дитя, трижды на мгновение всовывая его в огромную печь? В них отражён древний ритуал. Увы, вследствие постепенной демонизации национальных образов христианизированным сознанием ныне Баба Яга представляется нам безобразной злой колдуньей.

Бывало, имя меняли и при достижении совершеннолетия, вступлении в воинский возраст, при переходе в волхвы, при выздоровлении от тяжёлой болезни или другом вызволении из лап смерти. Но иногда «временные» имена по каким-то причинам оставались с человеком навсегда, порой даже при новом имени, как уточнение: Тонкой Скоморох, Субота Остёр, Семерый Наливайко. Встречались случаи, когда у человека было три имени: Первой Добрыня, зовомый Чернобровец...

Меняли имена женившихся в старости (вступавших в брак более четырёх раз, как превысивших «законное» количество браков для одной жизни). В переименования вкладывали мистический смысл: иное имя - иная судьба.

Существовали и определённые запреты. Нельзя было дублировать имя живущих в доме (поэтому чаще обращались к именам дедов и прадедов). Избегали присваивать имя умершего ребёнка народившемуся. Чаще давали «дедне» имя, так как считалось, что судьбу человек выбирает через поколение. Позже - в средние века и в ХVIII-ХIХ веках - нарекали детей и отеческими именами.

Всё изменилось с воцарением на Руси христианства: переписывались или уничтожались летописи и литературные памятники, напористо вытеснялись национальные имена. На Русь хлынули мёртвые (большей частью) имена из мёртвых языков (древнееврейского, древнегреческого, латыни), принадлежавшие христианским мученикам и пророкам: Нафанаил, Евстропия, Агафангел, Малахия, Илирия, Гликерия, Мастридия, Иегудиил, Мисаил и т.д. (посмотрите на перечень имён, внесённых в дореволюционный церковный календарь). Имена-пришельцы были объявлены правильными, а отеческие прозванья - неправильными.

Славянские природные имена стали называть «неблагочестивыми», «еретическими», «языческими», «бесовскими», «сатанинскими», «волчьими» и т.д. Предки русских людей, родители, история рода и народа, их сознание, традиции отодвигались на необозримо дальний план. В церковный календарь - «святцы» - входило менее двух десятков славянских имён, в то время как чужесловных - еврейских, греческих, римских - сотни...

Древнерусские, древнеславянские имена, с их древнейшими, общеиндоевропейскими ещё корнями (каждое из них, будучи целевой мантрой, имело особый сакральный смысл, произнесение его влекло за собой на тонком, мистическом уровне конкретные последствия), были заменены на византийские и иудейские, несущие другую суть и судьбу.

Посудите сами: нужно ли было (и если нужно, то кому и зачем) родные исторические имена Богша, Богун, Богунка, Богуш, Бож, Богдан, Божедар, Боголеп, смысл которых совершенно ясен, менять на того же значения еврейские имена Анания, Варахий, Елезар, Иезекииль, Иеремия, Иоаким, Иоанн, Иоиль, Малахия, Мануил, Мисаил, Михаил, Михей, Нафанаил; или, соответственно, на греческие - Амвросий, Диодор, Диодот, Дорофей, Досифей, Иерофей, Матфей, Минсифей, Тимофей, Феаген, Феогнид, Феогнос, Феодор, Феодорит, Феодосий, Феодот, Феодох, Феоктирист, Феоктист, Феона, Феопемит, Феопрепий, Феостирикт, Феотекан, Феофил, Феспесий, Христофор (все перечисленные примеры «иноземных» имен заимствованы из дореволюционных «святцев»)?

Стоит ли удивляться, что, несмотря на старания церкви, многие из этих имён - звуковых монстров - народ так и не принял. Замена была чисто идеологического свойства. Цель её - уничтожение русских и славянских имён как части национального самосознания.

Идеологи христианства писали, что переводное имя (тот же смысл, но на чужом языке) «в очарованиях теряет силу». Перестав очаровывать нас мощным богатством родных созвучий и привлекать ясным прозрачным смыслом, имя перестаёт быть «Словом Силы», превращается в холодный знак условности, официоза, не несущий ничего родного, милого сердцу.

Эти чисто механические имена с таким же успехом можно заменить и лагерными номерами (а ныне - налоговым кодом или кодом пластиковой карточки), что происходило (и происходит!) в миллионах и миллионах случаев. Обезличенные люди ещё более обезличивались и представали перед Богом «в светлом пространстве неба» чужими (иноимёнными) или безымянными жертвами сил разрушения.

Церковное имя выбирать было нельзя, оно «устанавливалось» в зависимости от дня рождения. При этом «установление» имени воспринималось как нечто фатальное и потому могло нести счастье, а чаще (имя мученика) - несчастье имянаречённому.

Получалось, как у Гоголя в повести «Шинель»: «Родительнице предоставили на выбор любое из трех...: Мокия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. "Нет, - подумала покойница, имена-то все такие". Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифиллий, Дула и Варахисий, "Вот это наказание, - проговорила старуха, - какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифиллий и Варахисий". Еще переворотили страницу вышли: Павсикакий и Вахтисий... "Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий". Таким образом и произошел Акакий Акакиевич».

Бедная женщина, забитая насаждаемой интервентами иностранщиной, решила вернуться к давней традиции. Однако в XIX веке эта почва уже была заражена, отчие и дедние славяно-русские имена ещё раньше вытоптаны, выкорчеваны из памяти и сознания последующих поколений потомков, и Акакий Акакиевич стал двойным, а если вспомнить «третье имя - в пространстве неба», - то и тройным мучеником на этой Земле, что Гоголь и показал всей мощью своего таланта.

Имя очень информативно. Оно говорит о задачах и возможностях человека, является защитой своего носителя, частью его биологического и астрального кода. Имя может вдохновить человека и подвигнуть его на великие дела, а может заставить страдать, мучиться.

«Псевдонимы» мучеников христианского интернационала наводнили русскую землю. Выбор этих «псевдонимов» создал целый народ-мученик - от крепостного права до советских лагерей, расказачивания, раскулачивания, раскрестьянивания. Волна мученической участи захлестнула и самоё церковь (некогда «огнём и мечом» искоренявшую Русь, нередко уничтожавшую вместе с именами и их носителей): тысячи священников были погублены, церкви порушены или превращены в склады, а в монастырях разместили колонии заключённых (как это было, например, в Соловках, в Суздале, где могила князя Пожарского) или, в лучшем случае, детские дома.

В сознание потомков богатырей, которым Бог дал самую обширную в мире землю, внедрялась мысль: надо повторить путь мучеников, быть рабами. В итоге люди оказались рабами, но не Божьими, а рабами наводнившего Русь интернационала - и далеко не только христианского. До революции была в ходу ироническая присказка: мама - турок, папа - грек, а я - русский человек.

Имя - тонкотканная материя - несёт в себе судьбоносные закономерности. Есть примеры того, как в христианской Руси имена мучеников нашли своих носителей. Жизнь простого народа, не попадавшую в летописи, на протяжении поколений проследить трудно, а имена князей, царей и их судьбы известны.

Какое-то время среди царских имён оказалось популярно имя Иоанн (по-русски - Иван). Сам Иван Грозный был сиротой, еле выжил. Его сын Иван погублен (не все верят в историю убийства царём разумного и подходящего наследника престола). Иван - сын Марины Мнишек, прозванный «ворёнок», повешен пяти лет от роду.

Брат Петра I, Иван Алексеевич, соправитель на троне, был предан забвению и сгинул. Младенец царь Иоанн Антонович царствовал всего несколько дней, и когда в результате дворцового переворота на троне оказалась Елизавета Петровна, младенец был отправлен в крепость, где впоследствии умерщвлён. Больше Иоаннами цари наследников не называли. ...

Пётр I, предполагают, умер не своей смертью. Внук его - подросток Пётр II - внезапно умер якобы от простуды. Пётр III, царствовавший около трёх лет, был низложен Екатериной II и позднее убит. Больше Петрами цари наследников не называли.

С Алексеями, после отца Петра I, тоже происходили несчастья: сын Петра I, Алексей, названный «дедним именем» и воспитанный консервативными боярами, был казнён отцом. А спустя два века Николай II нарёк своего сына Алексеем. Его гибель (вместе с семьей) стала гибелью всей династии...

Александр I, победивший европейский интернационал и запретивший масонство, то ли умер, то ли тайно ушёл в мир и сгинул. Александр II Освободитель убит террористами. Александр III, разумный и толковый правитель, умер загадочной смертью в расцвете лет.

Чудовищные гибели-убийства Андрея Боголюбского, царевича Дмитрия, Павла I раз и навсегда отбили у царей охоту называть наследников Андреями, Дмитриями, Павлами.

Замещение родных имён произошло не сразу. Долгое время (до XIV, а в отдельных случаях - до XVII века) русским давали и «дедние» имена и прозванья, определяемые как «мирские», «русские», «княжеские» («княже»), «природные», «прирожденные» («прироком»), «нареченные» («реклые», «рекомые», «зовомые», «назвищем», «глаголемые», «сиречь»), - и христианские, или «молитвенные».

Народ сопротивлялся христианизации, тяжело расставаясь с природными именами, но с церковью тогда спорить было опасно.

Природные имена употребляли повсеместно, а пришлые христианские - в деловых бумагах, государственных грамотах, указывали при смерти, чтоб была возможность поминать усопших в церкви. Но из памятников письменности видно, что ещё в ХIII-ХIV веках поминали и по природным русским именам. Общение с умершими велось с помощью «окличек» и поминальной трапезы. Церковь, будучи не в силах искоренить эти дохристианские обычаи, переняла их и теперь использует как свои. В то же время народные поминовения христиане осуждали:

В детстве многие читали «Сказку о царе Салтане...» Пушкина. Не встречая в жизни экзотического для XX века имени Салтан, многие думали, что и оно - сказка. Но в ХV-ХVII веках десятки Салтанов жили на юго-западе Руси. Пушкин изучал историю не по современным учебникам.

Мы были уверены: нерусские имена - Ратмир, Ратман, Несмеяна, Милонега... А Иван - нас убеждали - еврейское имя (из «Иоанн»). В то же время евреи Иванами своих детей почему-то не называют. А русские, которым по святцам выпадало Иоанн, - лукавили охотно, заменяя чуждое сочетание звуков на родное древнее «Иван» (распространенный индоевропейский вариант «Ван»). Вани, Ванюши - повсеместны на Руси. Были целые сёла - сотни Иванов, но не Иоаннов.

Мария - еврейское имя. Но у славян было своё подобное: Мара, Марья, Мор - «смерть». Славяне давали малышам (до первого пострига) и обманные «охранительные» имена: Смерть, Марья, Волк, Вук...

Очень точно подмечено: имя может быть «непосильно величественным» для «этого времени». Непосильно величественными кажутся сейчас имена Остромир, Осмомысл, Земомысл, Держикрай, Бравлин, Буривой, Звенислав, Мстислав, Коловрат, Судислав, Творимир. Рядом с ними неуместен жаргон, примитивизирующий русский язык, со словечками «блин», «чувак», «придурок», «клёвый» (и ещё похлеще!). Другое дело, если сказать: «Витька, Сёмка, Тёмка... - чуваки»; «Антошка, пошли копать картошку»!

Нынче многие русские - увы! - утратили чутьё на родные слова, родные имена, не говоря уже о древних смыслах родокоренных понятий. Этому предшествовала и способствовала постоянная - из столетия в столетие - фальсификация русской и мировой истории. Воинственное вытаптывание унифицированными подошвами всего самобытного во всех странах не проходит бесследно, и вот уже униформа, камуфляж выдаются за «общечеловеческие ценности». А имя - часть национального сознания (и очень тонкая часть!) и судьбы народа.

Пока пользуешься церковным календарём, кажется, что славянских имён до нас дошло мало, но стоит вникнуть в памятники письменности - летописи, письма, договоры, купчие, берестяные грамоты и записки, надписи на монетах, мечах, пряслицах, корчагах, братинах, камнях, крестах и т.д., - как видишь море разливанное разнообразия имён и прозваний русских и славян.

В последнее время, возвращается тяга русских людей к исконно славянским именам. Хотя пока их не так много в общем числе, всего лишь 5 процентов.

Краткий список древних русских и славянских имён

http://www.drozdovland.ru/index.php?action=add&id=867&add&rod=431